26 февраля 1984 года вечернее небо над Западной Сибирью ярко осветилось. Гул и грохот, раздававшиеся откуда-то сверху, завершились взрывом неопознанного космического объекта...
Чтобы не пропускать главные материалы Сибирь.Реалии, подпишитесь на наш YouTube, инстаграм и телеграм.
Среди небесных тел, долетающих из космоса до нашей планеты, есть особо загадочные, о которых мы не знаем почти ничего. Иногда кажется, что они специально стремятся как можно эффектнее взорваться на глазах у всех и исчезнуть, не оставив следа. Именно так в 1908 году поступил Тунгусский метеорит. Но он по крайней мере произвел кой-какие разрушения на земле, хотя ни одна его частичка не была найдена.
Чаще бывает по-другому: многие видят падение метеорита, уверенно указывают на место, куда он должен был упасть. А там – никаких следов. В последний момент он исчез, как призрак!
Впрочем, астрономы давно к такому привыкли, и "метеоритами" эти тела не называют, употребляя более общие словечки "болид" или "метеор" – так зовут "небесные камни", которые полностью сгорают в атмосфере Земли, не коснувшись ее поверхности. Зачастую это мелкие искры, частицы звездной пыли или небольшие камушки (вроде Персеид из шлейфа кометы Свифта-Таттла, которые мы видим каждый год в августе). А иногда это довольно массивные небесные тела, и по всем признакам они должны хотя бы в виде осколков до Земли долететь. Но как бы не так.
Один из крупнейших за всю историю наблюдений болидов взбудоражил жителей Западной Сибири и Красноярского края 41 год назад, 26 февраля 1984 года. Прежде чем взорваться, он в своем прямолинейном полете трижды пересек извивающийся приток Оби, речку Чулым, оставляя в воздухе над ним роскошный след. Потому ученые назвали его "Чулымским", хотя чаще всего метеориты называют по месту их падений. Но вот падения-то и не последовало, а стало быть, метеоритом этот болид так и не стал. Он всего лишь взорвался в воздухе.
Космические звуки
Хотя по мощности взрыва (около 11 килотонн, если мерить в привычном нам, землянам, тротиловом эквиваленте) Чулымский болид был в тысячу раз слабее Тунгусского метеорита, свое появление на небе он обставил крайне эффектно. Прилетел вечером, но не так поздно, чтобы все уже легли спасть. Можно сказать, в prime time, ровно в 20.40. Выглядел он тоже неплохо – как огненный шар с горящим хвостом, летящий (чтобы все как следует разглядели) на высоте от 2 до 4 километров. Да и вообще, судя по всему, он был в меру, но хорошо упитанным болидом – согласно косвенным вычислениям, от ста до тысячи тонн (впрочем, у метеоров не принято спрашивать точный вес).
Все это мы знаем по расчету траектории, по описаниям очевидцев, по силе звука от взрыва (до каких деревень он долетел), и по другим, не слишком-то достоверным для науки источникам. Никаких видеокамер наружного наблюдения тогда и в помине не было, и сфотографировать это уникальное явление природы никто не успел. Да если бы и попытался – что можно было сфотографировать в темноте на советскую пленку "Свема"?
Зато у этого светопреставления было много очевидцев. Болид, как было написано в прессе, наблюдали жители ряда районов не только в Томской, но и в Кемеровской и Новосибирской областях и даже в Красноярском крае.
Чем ближе к месту взрыва, тем ярче был свет от болида. По воспоминаниям свидетелей, это было похоже на дугу электросварки: "глазам было больно смотреть", "резало глаза". В Томске, новомодные, только что установленные электриками фотоэлементы "решили", что наступил день, и на время отключили уличные фонари. Потом, когда болид взорвался и свет от него исчез, улицы погрузились во мрак – фонари с ртутными лампами требовали для перезапуска некоторого времени.
При этом, как рассказывают многие, во время полета болид издавал странные "космические звуки". "Потрескивание как от электрических разрядов, гул, гудение, вой, как от машины с сиреной, звук, как от тряпки, трепещущей на ветру, как от хлопанья крыльев большой птицы, как от размахивания прутом". Каждый слышал что-то свое.
И тут, кстати, был интересный нюанс. Болид определенно летел в тот момент с огромной, сверхзвуковой скоростью, так что звук от него можно было бы услышать лишь с запозданием, после прилета. Но наблюдатели свидетельствуют, что звуки появились сразу, даже опережая его приближение. А, значит, это был "электрофонный болид", довольно редкое явление природы. Грубо говоря, сгорая в атмосфере, он "обрастает" плазмой и создает мощнейшее магнитное поле, а уже оно, взаимодействуя с пылью и влагой в воздухе, вызывает звуковые колебания во всей округе. Вот почему звуки были "космическими", и никто не мог их внятно описать. В человеческом опыте таких звуков просто-напросто не существует!
Благодаря вот этому "особому звучанию" (в совокупности со взрывом и внезапно наступившей темнотой) получилась настоящая картина апокалипсиса, столь долгожданного на исходе советской власти. Правда, электричество не выключалось, и телевизоры успокаивающе работали. Вскоре по ним началась информационная программа "Время", скучная, как всегда. Ни о мировой войне, ни о пришествии инопланетян в программе (даже намеками) не сообщалось. Да и никаких особых разрушений Чулымский болид не принес, разве что от электромагнитных помех на несколько секунд покрылись рябью телеэкраны, а в деревне Кайлушка в одном из дворов перегорели лампочки. Так что апокалипсис явно откладывался.
Тем не менее многие решили, что пролетело что-то военное. Какая-то ракета или самолет. Мало ли, что там испытывают! Или, не дай боже, вражеский аппарат, китайский или американский, нарушил советскую границу. В те времена благодаря государственной пропаганде, пугавшей людей звездными войнами и нейтронными бомбами из США, нервы у многих советских граждан были изрядно расшатаны, и с небес ожидали недоброго. Потому, например, сторож в деревне Михеевка, видевший болид, решил ничего не рассказывать сменщику ("о таких секретных вещах лучше не болтать"), а женщина-почтальон в другой деревне наутро обратилась в больницу, утверждая, что получила серьезную дозу радиации. Но, говорят, особенно напугались какие-то жительницы Красноярска, которым накануне прочитали лекцию о международном положении. Они бегали по улицам и искали посреди ночи управдома, потому что у него должны были храниться ключи от бомбоубежища. Впрочем, паника продолжалась недолго и скоро сошла на нет.
Но, в любом случае, скрыть от народа такое событие не могло даже КГБ. Слухи передавались разные, поэтому было решено проинформировать общественность. Томская газета "Красное знамя" посвятило "пришельцу" заметку на последней странице: "Несколько дней назад жители Томска наблюдали в районе пролет необычного гостя – крупного вечернего болида, который по-видимому не сгорел полностью в атмосфере Земли, а выпал на её поверхность в виде небесного камня – метеорита. Подобное природное явление наблюдается редко и представляет большой интерес для науки", сообщала газета.
Однако Сибирское отделение Академии Наук СССР на прилет болида отреагировало вяло, без интереса. Хотя в самом Томске работал Институт Оптики Атмосферы, которому и карты (звездного неба) в руки.
Но так получилось, что первым на поиски метеорита (тогда еще думалось, что это небесное тело – метеорит) отправился Вильгельм Фаст, известный томский математик, астроном и популяризатор науки, многие годы посвятивший поискам Тунгусского метеорита, и вообще в метеоритах разбиравшийся, пожалуй, как никто другой в Сибири. Он был доцентом ТГУ, автором семидесяти научных работ, заслуженным преподавателем, и прочая, прочая, прочая…
Но в момент прилета Чулымского болида Фаст работал обычным дворником. При советской власти такое частенько случалось, особенно с людьми нестандартными.
"За беспринципную оценку антисоветской деятельности друзей"
Биография Вильгельма Фаста нуждается хотя бы в кратком пересказе. Он происходил из волжских немцев, и вся его семья была депортирована в Северный Казахстан по указу от 28 августа 1941 года "О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья". Текст этого документа написан с таким нарушением логики, что его должны изучать не юристы, а психиатры. В первых строках Указа говорится о том, что властям известно о наличии "тысяч диверсантов и шпионов среди немецкого населения". А поскольку "никто из немцев, проживающих в районах Поволжья, советским властям ничего об этом не сообщал, – следовательно, немецкое население районов Поволжья скрывает в своей среде врагов советского народа и Советской власти".
Отец Вильгельма Фаста получил десять лет лагерей ещё до депортации, в начале Большого террора, мать отправили в "трудармию" вскоре после начала войны. Оказавшись в казахстанской ссылке, мальчик до девяти лет рос в советских приютах и детдомах лагерного типа. По счастью, родители выжили, и семья воссоединилась на "вечном поселении" в 1948-м. Фаст блестяще закончил школу, на золотую медаль, но ссыльным она не полагалась. Чтобы получить аттестат, пришлось переправить одну пятерку на тройку. Потом еще несколько мелких поправок в документах, и сразу после смерти Сталина Вильгельм сумел поступить в ТГУ, на мехмат, чтобы идти к своей мечте – стать астрономом. К началу 80-х годов он уже был доцентом ТГУ (мог бы стать и доктором наук, но мешала немецкая фамилия и нежелание вступать в партию), за его плечами были десятки экспедиций, множество открытий и научных работ. К тому же он уже 10 лет бессменно вел в Томске астрономический кружок. Уважаемый человек, чья жизнь состоялась!
Но в 1982 году томский КГБ решил отличиться и завел дело "книжников" – фигурантами его стали сотрудники университета, читавшие и копировавшие запрещенного Солженицына и другую "антисоветскую литературу".
Сам Вильгельм Фаст прямого отношения к "самиздату" не имел, разве что являлся, как и большая часть советской интеллигенции, его регулярным читателем. Однако среди тех, кто печатал и распространял подпольную литературу, было немало его коллег по экспедиции, с которыми он искал Тунгусский метеорит, а также студентов, поэтому следователи, что называется, "взяли его в разработку". Они предложили Вильгельму дать показания на друзей и знакомых, на что астроном ответил категорическим отказом. Причем в такой форме, что, видимо, оскорбил чувства чекистов. В институт пришла бумага с требованием немедленно уволить Фаста В.Г. за "беспринципную оценку антисоветской деятельности друзей". Кто бы тогда, в 1982 году, стал противиться воле КГБ? И Фаста уволили.
С 1982 года он подрабатывал летом пасечником где-то в деревне, а зимой – дворником (в том же доме, где у него была квартира). В домоуправление – по месту работы дворника Фаста – постоянно приходили приглашения на международные конгрессы по астрономии и астрофизике. Таким способом мировое научное сообщество поддерживало своего репрессированного коллегу. Домоуправление привычно отсылало эту корреспонденцию в КГБ. Фаст тем временем спокойно чистил снег во дворе.
В таком положении его и застала новость о падении в окрестностях Томска загадочного метеорита. И Фаст, не дожидаясь никаких разрешений научного начальства (в конце концов, он ведь был обычным дворником), взял в апреле 1982 года отгулы – и отправился вместе с несколькими друзьями на поиски.
Они объехали все деревни и поселки, оказавшиеся на пути болида. В маленьких деревушках, как вспоминали позднее участники этой самодеятельной экспедиции, первым делом шли в магазин. Магазин в деревне – то же самое, что научно-аналитический центр в большом городе. Очевидцы падения находились почти мгновенно и наперебой делились своими наблюдениями. Важно было только отфильтровать завиральных мальчишек и профессиональных алкоголиков, остальные принимались в референтную группу и их показания заносились в дневники. Всего было опрошено 700 очевидцев в 150 населенных пунктах, и благодаря их рассказам Фаст начал вычислять траекторию падения небесного тела.
Читать эти ответы сейчас – истинное удовольствие, отчасти и потому, что, хотя сведения собирались из области астрономии, за каждым коротким рассказом чувствуется особый характер и богатый сибирский говор той эпохи.
Так, например, кочегар Ломакин не скрывал своего потрясения.
"Я спустился с косогора и увидел сперва красный шар и сзади огненный хвост. А потом как осветит! Сразу светло-светло стало. Светило не на милость. Свет здоровый. Секунды какие-то и сразу потемнело. Шар был один, круглый, не раздваивался, красный. Зрение у меня хорошее. Звуки были. Слух у меня хороший. Погасло и тихо стало".
Столь же ошеломлен был, кажется, завхоз ЛПХ по фамилии Ожеред, но он старался рассказать о прилете болида с некоторой художественностью, используя весь арсенал колхозных метафор и сравнивая разные планы:
"Вечером, около 21 ч. в феврале это было. Озарилось, осветилось все. Тело, как оглобля диаметром 20 см, длиной больше I м. Летело от гостиницы в направлении свинарника. От переда, сантиметрах в тридцати отделились и начали падать как бы две капли. Стали тянуться и таять. Капля первая провисла, потом вторая провисла, и тут же они потухли. И исчезло все. Потухло все. Диаметр тела, как у двух или трех литровой стеклянной банки (луна ведь нам кажется как верх ведра)... Ни звука, ни гула. Разрыв, потом стало темно. А было светло кругом, хоть иголки собирай. Я стоял еще долго на улице. Ждал долго. Никаких звуков не было".
А вот первый секретарь Асиновского горкома КПСС, некий Калтыков А.Д., как и подобало советскому чиновнику, рассказывал о событии с лаконичной невозмутимостью:
"Шел с женой Н.В. Калтыковой. Пролетал болид. Ярко осветило. Слева в целом квартале погас свет в домах. Потом, минут через 10, свет снова загорелся. Я подумал, что произошло отключение на подстанции, но тогда понадобилось бы часа два на наладку и включение".
Правда, собирать свидетельства в больших поселках и городах было сложнее, но тут наконец помогли журналисты. В конце марта газета "Красное Знамя" попросила очевидцев поделиться своими наблюдениями. Редакцию буквально засыпали письмами – ученые получили еще несколько сотен свидетельств. Теперь траектория была ясна, предполагаемое место падения определено. Занятно, но оно было в районе брошенного поселка трудпоселенцев Тунгусский Бор (вот какое совпадение!), между речушками Большая и Малая Кайла. И, разумеется, Вильгельм Фест с друзьями отправился прямо туда. Стоял конец апреля, снега было по пояс, но они рассчитывали найти хоть кусочек метеорита. Увы, ничего. Взяли пробы снега – и отложили дальнейшие поиски на лето.
А летом наконец "проснулась" Академия наук, и в эти места выехала уже серьезная экспедиция (в которой Фаст также участвовал "на общественных началах" – вероятно, в качестве дворника, специализировавшегося по метеоритам). К делу подошли ответственно, "прочесали" огромные территории, собрали тысячи образцов. Но – никаких следов метеорита! Похоже, повторялась история тунгусского падения – только без вывороченных деревьев.
Экспедиция проработала "в поле" до осени и пришла к выводу, что… никаких выводов сделать невозможно. Болид исчез (что вообще характерно для болидов и призраков). Метеоритного вещества в почве нет. А, стало быть, остается только теоретизировать –но пусть уж лучше этим занимаются любители.
И любители занялись. Известный в научных кругах дворник Фаст (в соавторстве с астрономом Анфиногеновым) опубликовали в журнале "Земля и Вселенная" (№3 за 1985 год) статью "Яркий болид на юге Сибири", в которой собраны практически все известные на сегодняшний день факты о загадочном Чулимском болиде – и просчитана точная траектория его падения. С тех пор они предприняли еще несколько экспедиций в поисках метеоритного вещества, но они тоже не принесли результатов. Чулымский болид так и остался загадкой.
Фаст умер в 2005 году – уже не в чине дворника, но и несколько отойдя от астрономии в сторону политики. В годы перестройки он стал народным депутатом, а с 1990 года был одним из председателей томского "Мемориала". Именно Фаст одним из первых открыл и предал гласности историю "Острова людоедов", о которой собрал сотни свидетельств очевидцев. Так же, как расспрашивал о падении болида, он вместе с другими "мемореальцами" опрашивал теперь свидетелей этой страшной трагедии (в основном, уже глубоких стариков) и записывал рассказы со скурпулезной точностью. Потому что точность здесь была еще важнее, чем при вычислении траектории падения болида. Это была траектория движения целой страны.
Конечно, астрономия и ее загадки притягивали его до самой старости, но он, как и многие в те годы, считал, что наука подождет. Важнее казалось спуститься с небес на землю и разобраться в трагедиях недавнего прошлого, собрать факты и свидетельства – чтобы этот ад больше не повторился.
Увы, эта самоотверженность позднее стала в глазах многих привычной и даже раздражающей. А потом и преступной. "Мемориал" разгромили и отправили в изгнание. Сейчас такими людьми, как Фаст, снова интересуются чекисты (как бы они ни назывались). Может, ему даже повезло, что умер в 2005 году, в 69 лет, и не дожил до наших "веселых" дней? Кто знает. Вот только жаль, что в науке он успел сделать не так много.
Отрицательный результат
Но вернемся все-таки к Чулымскому болиду, который так и не нашли. Да, его все еще ищут! По стопам Фаста и руководствуясь его расчетами, группы энтузиастов чуть не каждое лето ведут раскопки и проверяют "странные" камни, найденные там и тут.
Этой теме посвящен целый сайт в интернете, на котором выложены фотографии сотен образцов, проанализированных с помощью различных технологий (в том числе их структуры исследованы электронным микроскопом). В целом, результат – отрицательный. Как и у профессиональных исследователей из Екатеринбурга, опубликовавших в 2024 году в материалах конференции РАН статью "Следы Чулымского болида". Правда, они предполагают, что болид был осколком кометы, и даже утверждают, что нашли частицы, напоминающие кометное вещество. Но это не точно.
Что же касается Вильгельма Генриховича Фаста, то в "официальных" исследованиях Чулымского болида о нем теперь стараются не слишком-то вспоминать. Неудобно, все-таки сопредседатель "Мемориала". Да и фамилия у него была не русская, и ученое звание – всего лишь доцент.
Конечно, с точки зрения болидов, все это суета. Они исчезали и будут исчезать, превращаясь в полете в магнитное излучение, в невидимый пепел. Им, кажется, важно одно: прогрохотать, взорваться на глазах у всех и исчезнуть, оставив о себе память, но не оставив следа. И, черт возьми, это иногда похоже на человеческую жизнь.
